2013-03-27 17:08:22
— Пришло время откровенно высказаться о положении вещей в нашем регионе, — начал общение Валентин Федорович Котельный. — Поскольку ситуация сейчас обостренная в целом в Украине, а Измаил — это отражение один к одному ситуации в государстве. Пароходство, порт, таможня, транспортная сфера, больницы в нашем городе — все приходит к упадку.
Поэтому молчать и стыдно, и противно. А особенно тем, кто уже
достаточно пожил и поработал, — стыдно перед старшими поколениями,
преодолевшими войну и разруху, передавшими нам этот край процветающим и
развивающимся.
Сейчас же, в мирное время, люди в
Бессарабии в 25 — 40 лет остаются без работы, без будущего, без надежды
на что-то лучшее — предприятия закрываются, людей сокращают, устроиться
им негде и кормить семьи не на что. Многие испытали на себе, что значит
оказаться невостребованным в молодом и продуктивном возрасте. Это
разрушает морально,это невыносимо больно и страшно…
— Митинг-протест независимого
профсоюза порта 6 февраля против политики администрации предприятия —
это оправданный шаг? Чем он, на ваш взгляд, был вызван?
— По-моему глубокому убеждению, митинг в
порту 6 февраля — это назревший протест, это выражение души — мы,
украинцы, еще живы. И мы хотим быть Украинцами с большой буквы. Хотим
достойно жить, иметь гарантированную работу, хотим, чтобы с нами
обращались как с людьми, а не как с послушной «быдломассой».
Я хорошо осведомлен о состоянии дел в
порту, на погрузрайонах, во всем хозяйстве. Знаю, как методично давят на
портовиков, пытаясь вытравить желание и возможность отстаивать свои
права. Примечательно, что на митинг не пришли бригадиры — кроме одного,
которого я хорошо знаю.
Хочу обратиться к бригадирам — или
«буграм», как их еще называют. Вы же организаторы в порту, хозяева
производства. Неужели вам безразлично будущее предприятия?
— Официальный профсоюз порта
отмалчивается. Свою позицию активно отстаивает только независимый
профсоюз. Раньше такое было бы возможно?
— Профсоюзный комитет порта в мою
бытность активно выполнял свою функцию, когда его возглавляла Нина
Герасимовна Ясейтис, авторитетный и хорошо знающий свое дело
руководитель. Тогда решались задачи по переработке 6—7 миллионов тонн
грузов ежегодно, был мощный коллектив. Профессионалы докеры, слесари,
инженеры, экспедиторы — все работали на конечный результат. Как
следствие — были высокие финансовые показатели. Решались вопросы
повышения тарифных ставок, что сейчас новые «кризис-менеджеры» пытаются
представить как негатив, но это, без сомнения, был позитив — для
коллектива, для людей. После ухода на пенсию Н. Г. Ясейтис председателем
профкома выбрали А. А. Шубина. Естественно, при сложившемся положении
вещей, когда я, предчувствуя свой уход, пытался побольше успеть сделать
для порта, для людей и, как прораб, сам решал вопросы, например,
строительства базы отдыха в Озерном, занимался спорткомплексом,
библиотекой, выезжал в пансионаты в Лебедевку, Приморское, обеспечивал
путевки в санатории для портовиков — профком видел свою роль только в
том, чтобы все это делить.
А лично А. А. Шубин предпочитал
заниматься тем, что ему нравилось, — спортом, принимать профсоюзных
«боссов», ездить в командировки в Мексику и другие страны, толку от
которых было никакого.
Сегодня очевидно одно: профсоюзный лидер
свои функции по защите прав человека труда не выполняет. А если
руководитель думает только о себе и своем благополучии, такого надо
переизбирать, причем срочно.
— Что, на ваш взгляд, привело к нынешнему положению вещей в Измаильском порту?
— В 2011 году в порт прислали нового
руководителя вместе с его «молодой командой». Я за 7 дней до его
прихода отправил руководству страны свое видение смены руководства в
Измаильском порту (в обращении В. Ф. Котельного от 4 июля 2011 года на
имя вице-премьер-министра Украины — министра инфраструктуры Б. В.
Колесникова говорилось: последствиями назначения Фуртатова Ю. В. на
должность начальника ИМТП будет только ухудшение финансового состояния
Измаильского порта и его упадок; возглавить Измаильский порт может лишь
тот, кто профессионально вырос в порту и Придунайском крае, и кому
небезразличны проблемы порта и людей, которые в нем работают. Подобное
обращение В. Ф. Котельного было направлено тогда и в адрес Президента
Украины — Прим. ред.). Но мои письма откровенно проигнорировали и, как
результат, случилось то, что случилось…
У «новых» задача была четкая и ясная:
буквально через час освободить от должности Гайдаржи, Пенкова и других.
Увольняли буквально каждые два часа. Критерий при увольнении был один:
глубокое знание специфики порта и работа с Котельным. Справились с
задачей «успешно». Потом взялись за специалистов рангом пониже. Часть
людей, зная, как с ними собираются по- ступить, написали заявления и
ушли в один день со мной.
Другие — начальник отдела
внешнеэкономических связей О. В. Срибный, начальник финансового отдела
А. В. Стряпин, начальник отдела общественного питания и торговли О. Е.
Батанова — не выдержав оскорбительно уничижительного отношения к ним и
явного прессинга, уволились в течение следующего полугодия.
Третьих, таких как главный инженер порта
А. И. Кошко, заместитель начальника по эксплуатации В. В. Селезнев и
главный экономист Н. В. Делибазогло, переместили на второстепенные
должности. Словом, из предприятия любыми путями постарались «вымыть»
профессионалов, людей, понимающих, что происходит и чего ожидать в
перспективе.
—
В свое время коллектив порта активно отстаивал свои права: все помнят
многолюдные митинги работников предприятия. Почему сейчас по-другому?
— Народ трусит, хотите сказать? Не
только. И пассивность, и нежелание высказываться — все пройдет. Люди
видят по телевизору развитие событий в Польше, соседней Молдове, не
говоря уже о Египте, Сирии. У нас народ очень терпеливый, спокойный,
тихий, мягкий: на первом месте — свое хозяйство, дачка, рыбалочка,
стаканчик вина, брынзочка… Но все это до поры, до времени. Человек
должен ощутить себя Хозяином — хозяином семьи, хозяином порта, хо-
зяином города. Каждый мужчина, коль он считает себя защитником хотя бы
своей семьи, должен задать себе вопрос: так мужик я или нет, в конце
концов?
Женщины в порту, да и в пароходстве и
городе в целом, сейчас тоже в полном отчаянии. От безысходности, от
того, что терпение заканчивается: безденежье, детям предложить нечего,
завтрашнего дня нет. А мы в гаражах и на дачах разглагольствуем, какие
мы — хорошие или плохие, многие упражняются в красноречии и щеголяют
своей компетентностью в интернете. А поступка-то нет!
По сути, город, его предприятия
захватили случайные люди — кто они, откуда, племени какого, откуда к нам
ворвались? Выгнали из порта уважаемых людей, из помещений, из бытовок.
Их места заняли новые — циничные и наглые в своей безнаказанности.
Ветеранов предприятия уже и в порт не пускают. Да что говорить! У меня
лично забрали пропуск в порт на второй день после ухода, аналогично — у
людей, проработавших в порту по 30 —40 лет, — у В. В. Корнеева, Б. В.
Сердиченко, Г. П. Винтило и других, имеющих влияние на умы портовиков.
Где передача профессионализма,
преемственность опыта? А ведь «аксакалам» просто хочется посмотреть на
родное предприятие, порадоваться за него… Нельзя же просто так
вычеркнуть человека! Вы что делаете? И кто это делает? Для чего вы
понаехали из Южного, Ильичевска, Одессы, Севастополя, Мариуполя, что вы
здесь забыли? Кого вы собираетесь учить работать— нас, профессионалов?
И как расценить тот факт, что после
обещаний новых грузопотоков, зарплат больше, чем в порту Южном, заходов
морских судов до 10 тысяч тонн дедвейта (?!) пришлые «спасители» —
Фуртатов, Никулин, Яблуновский иже с ними — тихо уехали? Миссию, видать,
выполнили. Людей кормят разговорами о том, что все приезжие
руководители порта, пароходства — богатые, обеспеченные люди, им, мол,
денег не надо, единственная их задача — вывести предприятия из кризиса.
Неужели кто-то верит в эти сказки про «доброго дядю»?
В Украине, и в Измаиле тоже, людей
методично доводят до состояния рабства: одним — все, другим — нищета и
прозябание, скотский уровень жизни. И это в XXI веке!
— Вы знаете, лет десять назад я побывал в
Сиднее — ездил по обмену опытом портовой деятельности. Повидал там
высочайший уровень культуры работы, современные технологии. Диспетчер в
порту там в основном контролирует, а все остальные процессы
компьютеризированы. На проходной у них оформление документов на въезд
транспорта занимает 3-5 минут. На территории порта одновременно
находится до миллиона контейнеров, машины все это оперативно и быстро
обрабатывают. Стоят у причала теплоходы вместимостью от 3 до 5 тысяч
контейнеров.
Я был поражен. И это за двести лет
государство прошло путь от места ссылки проституток и воров до
высокоразвитой страны! Вернувшись, провел совещание в порту с
руководителями и, помню, сказал: вот какой коммунизм люди построили в
Австралии за 200 лет, а у нас, за двадцать лет после распада Союза, всех
пытаются сделать проститутками, ворами, и уже сделали. Что мы оставляем
после себя — вот мы, мое поколение?
— Вас в свое время Министерство
своеобразно «поздравило» с юбилеем — прислало приказ о прекращении
контракта с вами. А спустя 9 месяцев таки распрощалось с вами. Что вы
тогда испытывали? Как уходилось на пенсию?
— Когда появилась статья (да и по
местному телевидению об этом открыто говорил наш народный депутат Ю. Б.
Крук), что с уходом Котельного будет только хуже для всего Придунавья —
даже я тогда до конца не понял всей силы сказанного. Манией величия не
страдаю. Насчет порта — да, четко и определенно знал, к чему приведет
приход Фуртатова. Был опыт Южного, Ильичевска, УДП. А вот о всем
Придунавье…
Что касается порта: я, когда экспедиторы
приводили грузы в порт, сразу же направлял их в первую очередь для
перевозки флотом Украинского Дунайского пароходства. Недовольных было
масса, поскольку ставки фрахта в УДП всегда были выше, чем у других
судоходных компаний на Дунае. Но, несмотря на все, — что мог, я для
грузовой базы нашего пароходства добивался. Помню случай: 4 года назад
румынской крупнейшей компании ТТС я запретил перевозить их
собственный(!) груз на Галац. Поставил условие: только 50 процентов на
50 с судами Дунайского пароходства и портофлота Измаильского порта. Их
хозяин тогда жаловался президенту, а позже не поленился приплыть в
Измаил на уникальном старинном пароходе XIX века, чтобы только
посмотреть на меня — кто это решился распоряжаться его грузом.
Поговорили, поладили. Потом он еще в гости приглашал.
Вот так решались вопросы о загрузке
смежников. Прав я — не прав, но интересы Украины всегда были для меня
первоочередными. Порт раньше был стабильной перевалочной базой. Из
Измаильского порта грузы уходили в основном через УДП. Свои суда в
случае поломки пароходство ремонтировало в Килие, на судоремонтном
заводе. Существовала производственная цепочка. Поэтому только случилось
ухудшение ситуации в Измаильском порту — сразу получился провал на всем
нашем Дунае.
Относительно города Измаила — та же
ситуация: раньше в порту месячный фонд оплаты труда составлял 16,5-17,5
млн. грн., теперь — около 5,2 млн. грн. Соответственно происходит и
падение отчислений по налогам в городскую казну, куда идет 70% от ФОТ
предприятия.
— Чего можно ожидать в ближайшем будущем для порта, пароходства?
— Что ожидает морехозяйственный комплекс
Придунавья? Без смены руководства пароходства и порта на местных
профессионалов, которых предостаточно, без их гражданской и
профессиональной позиции — ничего не поменяется. Так же, как и без
мощного влияния масс на изменение ситуации к лучшему…
—
На том же митинге 6 февраля среди озвученных требований было и
пожелание возвратить вас на руководство порта. Как прокомментируете этот
момент?
— Я благодарен горожанам, портовикам,
что помнят и знают, ценят меня, мои знания и опыт. Спасибо, что терпели
меня, со всеми моими плюсами и минусами. Мне это согревает душу, а тем
более не дает тихо сидеть на пенсии и молчать. Но я сознательно уходил
на пенсию. Сколько там мне отпущено лет, я тоже хочу пожить человеком, а
не руководителем, который только всем обязан. Хочу радоваться тому, как
распускаются розы на даче, хочу в пять утра поймать карася, чаще бывать
на моей малой родине, встречаться с друзьями в неформальной обстановке.
Мне всего хочется!
Хочу также быть полезным предприятию,
которому отдал столько лет плодотворного труда. Как человек
небезразличный, готовый поделиться всем, что знаю и умею, — я готов
поддержать родной порт, но обязательно — при таком руководстве, которое
будет настроено на созидание, а не разрушение, на перспективное развитие
предприятия.
— У вас, насколько мне известно, намечается интересный проект по объединению ветеранов порта…
— Ветераны порта — это особая тема. Это
золотой фонд. Многие из них полны энергии и желания так же, как и я,
принести пользу родному предприятию. Есть люди, которые обладают
бесценным опытом администраторов. Многое могут подсказать экспедиторы.
Ветераны-докеры, слесари — у каждого найдется интересная мысль, идея.
Люди готовы к объединению на общественных началах, а не под эгидой
профсоюза, который не может даже элементарно защитить их интересы.
В домашних архивах у многих, и моих в
том числе, есть немало фотографий о самых примечательных событиях
прошлых лет. Например, мы вместе с Митрополитом Одесским и Измаильским
Агафангелом и бывшим мэром С. В. Борисенко с мастерками при закладке
часовни на морвокзале. Или вместе с народным депутатом Ю. Б. Круком на
сдаче в эксплуатацию железнодорожной ветки. Или с моими замами на
сооружении огромных портовых мастерских, или с ветеранами на морвокзале в
День Победы, на открытии водного канала возле морвокзала.
Таких событий было масса, и фотографии
помогут сохранить все это для истории города и порта. Есть задумка
создать сайт, на котором все это будет представлено, чтобы народ мог
посмотреть, вспомнить славные времена порта и города. Нам нечего
стесняться — сделано много. Чистоту и ухоженность порта даже не мог не
признать заезжий Фуртатов, назвав порт «конфеткой»
— Котельный на пенсии — как привыкалось к новому для вас статусу?
— Когда я ушел на пенсию, побыл в новом
для меня статусе, считаю нужным сказать горожанам: всему рано или поздно
приходит конец, и работе тоже. Первые 3-5 месяцев после ухода на пенсию
морально тяжело, не скрываю. Но лучше самому прислушаться к себе и
вовремя уйти, чтобы уход на заслуженный отдых был «мягким». Нужно давать
дорогу более молодым, энергичным, современным специалистам — это
объективная необходимость, от этого никуда не уйти. Если человек
чересчур засиживается, особенно в кресле руководителя — начинает
страдать дело.
— Чем занимаетесь на пенсии?
— Самое большое увлечение, как наркотик,
— это рыбалка. Здесь такие места! Я прожил в Бессарабии столько лет, и
толком не знал, что такое Большой или Малый Далер, Татару… У меня
резиновая лодка, я встаю в четыре-пять утра, выхожу на воду. На деревьях
еще туман, вода парит, солнышко встает, птицы летают, рыба плещется…
Завораживает так, что домой не хочется. Сегодня ловится сазан, а
послезавтра — судак. Красотища!
Второе — дача. Это масса растений.
Раньше бывал там в лучшем случае раз в неделю — что-то подсыхало, где-то
не было доведено до ума. Теперь есть время и возможность заняться всем
этим всерьез. Своими руками что-то подрезать, где-то полить, а затем с
удовольствием наблюдать за результатами своего труда. Бываю на даче чуть
ли не каждый день. А дачные собаки — беспризорные дворняги — меня
издали узнают, искренне радуются приезду, я им верю: эти не предадут,
потому что верность и надежность заложена в природе этих четвероногих
друзей. А посидишь в тишине в беседке — так точно поверишь, что и
деревья разговаривают.
С соседями по даче пообщаться — это
целый ритуал. Утром кого-то повидаю, днем уже другие могут встретиться.
Новостями поделились, обсудили что-то общеинтересное, тем более, что
рядом живут люди, с которыми работал долго, либо знакомы десятки лет.
Всегда найдутся общие темы.
Вот чего еще не успел, так посетить все
места, куда тянет, но все раньше не получалось вырваться. Планирую
съездить в Комсомольск, где живут прекрасные душой люди, с которыми
работал бок о бок. Их просто хочется еще раз увидеть, поговорить «за
жизнь». Вовсе не из-за окатышей, а потому, что многое вместе пережили.
А самое главное — вместе с
неравнодушными людьми еще так много можно успеть сделать! И для порта, и
для Измаила, и для нашей Бессарабии. Получится ли что-то изменить?
Время покажет. Но сидеть, отмалчиваться и не попробовать самим изменить
ситуацию — это недопустимо и преступно, это верх цинизма и лени.
Р. ОЛЕНКЕВИЧ.